В этом году РАПСИ начало серию публикаций об известных судебных процессах в истории Российской империи. В каждой статье будет рассматриваться конкретное дело, цель — показать, как правовая система дореволюционной России сталкивалась с культурными, политическими и социальными вызовами, и как громкие процессы формировали общественное мнение и дальнейшую судебную практику
Одно из таких дел связано с выигрышем по билетам внутреннего займа.
В 1873 году петербургские мировые судьи рассматривали дело, которое взволновало общественность не только размером спорной суммы, но и запутанностью семейных и имущественных отношений. Купеческая вдова Любовь Ильина судилась со своим дядей, крестьянином Сергеем Парфеновым, за два билета второго внутреннего с выигрышами займа. На один из этих билетов выпал колоссальный по тем временам выигрыш – 200 000 рублей серебром.
История началась задолго до судебного разбирательства. Любовь Ильина, обладавшая значительным капиталом в виде сорока билетов внутреннего займа, передала их своему отцу Семену Парфенову для коммерческих операций. Это была распространенная практика в купеческих семьях – старший член семьи использовал ценные бумаги младших для получения кредитов в банках под залог. Семен Парфенов регулярно закладывал билеты дочери в Государственном банке и частных кредитных учреждениях, получая необходимые для торговли оборотные средства.
В феврале 1871 года, незадолго до своей смерти, Семен Парфенов решил составить опись билетов дочери. По свидетельству фельдшера Петрова, лечившего старика, Парфенов диктовал номера и серии билетов, а внучка Прасковья записывала их. Этот список впоследствии стал одним из ключевых доказательств в деле. Среди прочих в нем значились и два спорных билета – серии 11822, № 24 и серии 3388, № 21.
27 июня 1871 года Семен Парфенов скончался. В день смерти Любовь Ильина заявила в присутствии свидетелей, что у отца находились сорок ее билетов. При описи имущества покойного было обнаружено только тридцать пять билетов. Пять билетов, включая два ставших предметом судебного разбирательства, исчезли.
Первого сентября 1871 года состоялся тираж выигрышей, и на билет серии 11822, № 24 выпал главный приз – 200 000 рублей. Слухи о выигрыше быстро распространились по Петербургу, и вскоре стало известно, что счастливый билет находится у Сергея Парфенова, брата покойного Семена.
Любовь Ильина обратилась к судебному следователю с жалобой на хищение билетов. Началось уголовное дело. Судебная палата 26 июля 1872 года предала Сергея Парфенова суду с участием присяжных заседателей по обвинению в краже. Однако 16 октября 1872 года Санкт-Петербургский окружной суд оправдал обвиняемого, предоставив Ильиной право искать справедливости в гражданском порядке.
Версия Сергея Парфенова была проста: он утверждал, что купил два билета у своего брата Семена в Фомин понедельник 1871 года за 290 рублей. Однако эта версия вызывала множество вопросов. Свидетели показали, что в указанный день – 5 апреля 1871 года – Сергей Парфенов находился не в Петербурге, где якобы состоялась сделка, а в деревне. Кроме того, курс билетов на тот день составлял 142 рубля 25 копеек за штуку, и переплата в 5 рублей 50 копеек выглядела странной для коммерческой сделки между родственниками.
Показания Сергея Парфенова о месте хранения выигрышного билета также были противоречивыми. Сначала он утверждал, что билет находился в деревне, затем – что при нем во время обыска. Свидетель Иван Степанов показал, что билет хранился у жены Сергея Парфенова, Веры Эрастовой, которая тайно передала его мужу при встрече на железнодорожной станции.
Мировой судья 10-го участка Санкт-Петербурга, рассмотрев дело, признал право собственности Любови Ильиной на спорные билеты. В своем решении судья опирался на несколько ключевых доказательств: список билетов, составленный при жизни Семена Парфенова; показания свидетелей о том, что Семен никогда не продавал билеты детей, а только закладывал их; противоречия в показаниях Сергея Парфенова; записи самого Семена Парфенова, где против спорных билетов стояла пометка «Любовь».
Судья также обратил внимание на юридическую природу отношений между Ильиной и ее отцом. Это не был договор хранения в чистом виде, поскольку Семен Парфенов активно пользовался билетами для получения кредитов. Не был это и заем, так как не было условлено вознаграждение за пользование. Судья квалифицировал эти отношения как ссуду – безвозмездное пользование имуществом с обязательством возврата, предусмотренное статьей 2064 части первой тома X Свода законов Российской империи.
Однако торжество Любови Ильиной было недолгим. Поверенный Сергея Парфенова подал апелляцию в Мировой съезд, указав на неподсудность дела мировым учреждениям. По закону того времени, мировые судьи могли рассматривать иски на сумму не свыше 500 рублей. Формально иск был о возврате двух билетов, рыночная стоимость которых не превышала указанной суммы. Но фактически речь шла о праве на получение двухсоттысячного выигрыша.
3 ноября 1873 года Мировой съезд, сославшись на решение Гражданского кассационного департамента Сената по делу Владимирцова с Воробьевым от 8 мая 1873 года, признал дело неподсудным мировым учреждениям и отменил решение мирового судьи со всеми последствиями, включая снятие ареста с билетов.
Казалось, что дело должно было начаться заново в окружном суде. Но стороны, утомленные двухлетней тяжбой, пошли на мировое соглашение. По частным сведениям, Любовь Ильина получила от Сергея Парфенова 10 000 рублей и отказалась от дальнейших претензий. Учитывая, что весь выигрыш составлял 200 000 рублей, можно предположить, что обе стороны понимали шаткость своих позиций в будущем процессе.
Это дело интересно не только размером спорной суммы, но и тем, как оно высвечивает особенности правовой системы Российской империи после судебной реформы 1864 года. Мировые судьи, введенные реформой, должны были обеспечить быстрое и доступное правосудие по мелким делам. Однако формальный подход к определению подсудности – по номинальной стоимости билетов, а не по сумме выигрыша – привел к затягиванию процесса и, в конечном счете, к внесудебному урегулированию спора.
Дело Ильиной против Парфенова демонстрирует и особенности доказательственного права того времени. Домашние записи, свидетельские показания, даже пометки синим карандашом – все это принималось судом во внимание при отсутствии формальных документов о праве собственности на ценные бумаги на предъявителя. Примечательно, что оправдательный приговор по уголовному делу не помешал мировому судье признать гражданские права истицы на спорное имущество – принцип независимости гражданского и уголовного судопроизводства действовал уже тогда.
История с двухсоттысячным выигрышем показывает и изнанку семейных отношений в купеческой среде, где доверие и деловые интересы тесно переплетались, а отсутствие четкого документального оформления внутрисемейных сделок создавало почву для конфликтов, особенно когда речь заходила о больших суммах.
Источник: rapsinews.ru
